Жили два человечка цвета сепии. Жили они в городе из пергамента. В городе из пергамента шел ватный снег. Она любила поднимать руки и закрывать глаза, вытягиваясь к густому небу. Он любил опускать руки и открывать глаза, вытягивая шею к густому небу. Они кружили на месте вместе с ватным снегом, но не вместе. Они кружились и вытягивались к густому небу. Небо давало снег и музыку и было похоже на вымя огромной ватной коровы. Вымя давало музыку. И в одной музыке кружились два человечка цвета сепии, вытягиваясь к густому небу.
Город из пергамента свернулся к вечеру, как кислое молоко, всплыл кислыми пергаментными хлопьями на поверхность кофе-вселенной. Два человечка цвета сеппи кружились на одном осколке города из пергамента и держались за небо, которое давало им ватный снег и музыку. Она поднимала руки и закрывала глаза. Он опускал руки и открывал глаза. Два человечка цвета сепии кружились вместе на одном месте вместе с ватным снегом. Она положила руки ему на плечи. Он закрыл глаза ей в плечо. Так кружились они на осколке прокисшего города из пергамента на поверхности кофе-вселенной.